Книга Прах и камень  - Эрика Адамс

Я не сказала ей ни нет, ни да, ответив уклончиво, что работы сейчас очень много, как и хлопот с малышом. Мне было неприятно видеть её. И скорее всего, виной тому была ревность и затаённая обида, осознавать которые было неприятно. А сейчас заявился сам Вэ’рк, но в одиночку. Затем ли, чтобы просить за свою жену или чтобы увидеть меня? В обоих случаях – одинаково горько.

Вэ’рк вновь молчит. Так как происходит это всегда, едва мы встречаемся, словно за мгновение он разучивается произносить красивые речи и ему требуется время, чтобы собраться с мыслями. А Силан ползёт ко мне и цепляется за мою руку, обхватывая пальцы.

– Это твой сын? – наконец, спрашивает Вэ’рк. Голос его звучит недоверчиво, а взгляд осматривает Силана с неодобрением и тревогой. Меня накрывает чувством злости от его присутствия здесь и от выражения глаз Вэ’рка.

– Да, это мой сын, – я с вызовом смотрю на Вэ’рка, – или ты не видел меня, ходящую с бременем? Может быть, ты думал, что всё сойдёт само, как снег по весне?

Я не знаю, что именно заставляет меня говорить так резко с Вэ’рком: его ли взгляд, который, как мне кажется, полон осуждения или знание о том, что его жена ходит тяжёлая…

– Он непохож на остальных детей, – ровным голосом замечает Вэ’рк.

– Так же как и тот, кто его зачал.

Лицо Вэ’рка искажает странная гримаса, грудь начинает вздыматься и опускаться. А я продолжаю, желая разделаться с затянувшейся игрой в жаркие гляделки исподтишка:

– Ты чем-то недоволен? Или слово Невеста подразумевает нечто иное, чем взять желанное…

– Замолчи! – обрывает меня Вэ’рк.

–… любым способом, даже силой, – продолжаю я и оттягиваю в сторону ворот рубахи, показывая зарубцевавшиеся, но видные шрамы, – помнится, ты говорил о своём желании изменить что-то? Так иди же меняй, но здесь тебе нечего делать, Вэ’рк!

– Я хотел. И я стремлюсь к этому. Но лёд на реке не трескается в одночасье.

– Извини, но я не видела иных страстных устремлений, кроме жарких ласк украдкой. Возможно, я смотрела не в ту сторону, пока ты тренькал на музыкальном инструменте на собственной свадьбе.

Я перевожу дух, чувствуя, как крепко стискивают мои пальцы маленькие пальчики Силана.

– Не стоит ходить по округе и смотреть на меня голодным взглядом, Вэ’рк.

Вэ’рк всё ещё стоит на месте, напряжённый, а светлые глаза кажутся ещё светлее на вмиг потемневшем лице.

– И я не стану брать заказ на вышивку для одеяла твоего будущего ребёнка. Всякая жена и мать должна украсить его сама, каким бы некрасивым оно ни вышло в итоге. Нечего стыдиться кривых стежков. Нужно стыдиться собственной лени.

Мне кажется, что Вэ’рк сейчас сорвётся – таким грозным кажется его лицо, но вместо этого он переводит взгляд вниз на моего сына и отшатывается назад. На лице Силана играет широкая детская улыбка. И в следующее мгновение я впервые слышу его звонкий мелодичный смех. Вэ’рк разворачивается и уходит. А вслед ему несётся весёлый хохот младенца.

Глава 18

Встреча с Вэ’рком выматывает меня. Кажется, после столь короткого разговора из меня разом выпустили все силы, словно прокололи острой иглой воздушный пузырь из внутренностей рыбы. Но мне кажется необходимым и единственно правильным сказанное мной: Невеста остаётся Невестой, недоступной для остальных, пусть даже отвергнутая. А Вэ’рк… Что ж, пусть устраивает новый уклад жизни, как ему то кажется верным.

Весной в назначенный день селяне собираются перед Храмом для следующего выбора Невест, а я стою позади собравшейся толпы – Силан крепко держится за мою шею ручонками. Я стараюсь спокойно глядеть, как девочки одна за другой тянут мешочки, а после запускают туда руку, но что-то во мне сдвигается с места и мне изо всех сил хочется кричать, чтобы остановить это добровольное жертвоприношение. Сердце бешено колотится в груди и мне недостаёт сил, чтобы остаться. Я разворачиваюсь и ухожу прочь, чувствуя, как взгляды некоторых зевак всё же обращаются на меня. Не посчитается ли это за неуважение и порицание, бьётся беспокойная мысль внутри, но ноги уже направлены прочь, в иную сторону.

Немногим позднее я узнаю из разговоров, что девочек отобрали, большинство семей вздохнули с облегчением, а некоторые – обречённо, но всё же смиряясь с участью и даже не пытаясь ей противостоять. И следом начинаются приготовления к свадьбе Визалии, по размаху лишь немногим уступающие той свадьбе, что состоялась меньше года назад. Стоит признать, что за столь недолгий срок Вэ’рку удалось основательно поправить дела в селении, сделав его богаче и просторнее. На окраинах начали строиться новые дома и возводиться укрепления, а на улицах появляется всё больше пришлых людей, тянущихся за лучшей жизнью. Некоторые мелкие селения из пары десятков домов и вовсе перебираются, как говорится, всем миром, увеличивая число жителей и рабочих рук.

– Будет ли Невеста присутствовать на моей свадьбе? – слышу в один из дней я голос своей сестры, доносящийся в распахнутое окно со двора. Она не переступает порог, просто просовывает голову в оконную раму, словно озорничая.

– Невестам принято прислуживать за пышным столом, – отвечаю я, – но спроси у матери каждой из них. Говорят, одной едва минуло одиннадцать.

– Я не про них спрашиваю, а про тебя, – её тёмные глаза пытливо смотрят на меня, – порадуешься вместе со мной?

И не давая вставить ни слова, торопливо добавляет:

– С твоим сыном может посидеть Вевея. Всё равно она чаще начала бывать дома…

Визалия права – Вевея в последнее время начала сдавать, старея на глазах. Её движения всё так же полны сил, но она словно угасает с каждым днём.

– Я постараюсь, но ничего не могу обещать, – наконец, выговариваю я, отвлекаясь на Силана, который шустро ползает по полу и, цепляясь ручонками за ножки стола, встаёт на ножки.

– Дети не встают в его возрасте, – слышу я голос Визалии.

– Значит, он сильнее и быстрее прочих, – обрываю я её, давая ей понять, что разговор окончен.

Да, он совсем непохож на других, мой Силан, и по развитию опережает сверстников в два раза, походя сейчас на годовалого ребёнка, хотя ему ровно вполовину меньше. И я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на странности в его поведении и умалчивать о некотором, пугающем гораздо больше.

Вевея ушла в тот день ранним утром, а я осталась, хлопоча по хозяйству. Я покинула дом всего на несколько минут, выйдя на задний двор. Но, заметив осторожно метнувшуюся тень, я почуяла неладное и бросилась обратно. В доме хозяйничал пришлый чужак. Наглый вор, запустив свои руки в сундук, торопливо переворачивая содержимое в поисках наживы. Я застыла на пороге, решая, как поступить: кинуться ли к тяжёлой кочерге, чтобы огреть наглеца или звать на помощь. А вор копается в чужом, не обращая внимания на Силана, сидящего в своей кровати, и подползшего к её бортикам. Чем опасен младенец, правда? Силан что-то угукает, гораздо громче, чем немногим ранее, привлекая всё же внимание мужчины.